Cinist interview: Arram Mantana. Часть 2

В предыдущем интервью [ http://geometria.ru/blogs/culture/92779 ]
мы поговорили с Арамом об итогах сезона руфтопов и попытались выяснить у одного из самых загадочных и скрытных промоутеров Петербурга его секреты успеха и грандиозные планы на будущее.
В продолжение беседы мы перешли уже к более
глобальным вопросам: когда закончится экономический кризис, чем занимается современное искусство и что будет с российской клубной культурой. Обо всем этом – из первых уст.
[ //www.youtube.com/embed/PixGoQGlchs?wmode=opaque ]

Илья: Есть целый пласт промоутеров, с которыми
мы росли, но поколение меняется. Взять того же Федю Бумера. Ему удавалось поддерживать авторитет за счет молодежи. Но в последнее время о нем мало слышно.

Арам: А кто просил его уходить? Кто просил
его играть в Сочи и становиться поп-звездой? Он сам перестал делать вечеринки.

Илья: Может, просто нет спроса на них. Тяжело
сталкиваться с пониманием того, что ты не в тренде и тебе на смену приходят более молодые.
.
Арам: А кто мешает взять молодых ребят в
свою команду и вместе с ними стать моложе?

Илья: Сейчас получается, что толпа задает
тренд. Вот модно играть, как AVG, публика это «хавает», и под них начинают подстраиваться.

Арам: У AVG своя аудитория. Она рано или поздно
вырастает и начинает разбираться во всем. У Рекорда тоже есть своя аудитория, 5-10% оттуда все же выходит в нормальном человеческом облике.

Илья: Ну а все же, есть какие-то универсальные
механизмы для привлечения аудитории?

Арам: Нужно быть своеобразным, придумать
свою фишку, которая была бы интересна людям, и проталкивать ее. Очень важно иметь свой подход к аудитории, понимать на уровне интуиции разницу между тем, что нужно делать, и тем, что ты делаешь.

Илья: И не отступаться.

Арам: Можно отступаться, но я не думаю, что
промоутеру для реализации успешного проекта надо проводить долгую подготовительную работу. Во многом это вопросы везения.

Илья: И в вашем случае это тоже везение?

Арам: Ты видел погоду? Кто-то уже даже шутит,
что я каким-то там богам молюсь. Думают, что армянским, а на самом деле нет, не им. Каким – не скажу.

Илья: Ты путешествуешь по миру. Вот скажи,
что в других странах происходит? Кто нынче в тренде?

Арам: Если честно, я уже давно никуда не
выезжал. Разве, что слетал в Барселону недавно. А все, кто в тренде, все к нам приезжали, кроме каких-то дорогостоящих артистов типа Villalobos, но, разумеется, мы и их привезем.

Илья: Но сейчас ты освободился более или
менее. Какие мировые события ты хотел бы посетить?

Арам: Я вообще не освободился. Занимаюсь
новым проектом и сейчас даже еще больше занят, чем раньше.


Илья: Окей, но что бы ты хотел посетить,
если бы не был занят?

Арам: Это интервью, наверное, будет таким
ужасным в глазах читателей, но я все равно скажу: вообще никуда не хочется ехать. Может, это будет глупо звучать и слишком патриотично, но мне нигде не нравится. Я хочу остаться здесь и делать конфетку из того, что есть. Хочу, чтобы людям было приятно здесь находиться, хочу делать крутые и качественные вещи.

Илья: В общем, ты веришь в Питер и в людей,
пусть даже они переживают сейчас не лучшие времена.

Арам: Я даже в Москву верю. Сейчас по причине
кризиса из Москвы свалило много не нужных для нее людей, и у меня есть ощущение, что там произойдет резкая реинкарнация, появится много интересных личностей вдобавок к тем, которые есть сейчас. Город станет похожим на Нью-Йорк конца 80-х, есть надежда, что он все же обретет человеческое лицо.

Илья: А ты там вечеринки делал?

Арам: Я не хочу там ничего делать. Мне кажется,
мы будем в Москве еще одной «какой-то там промо-группой, которая что-то там организует». Если я захочу там поработать, то исключительно для того, чтобы кому-нибудь что-то доказать. Пока у меня много дел в Питере. Думаю, не нужно лезть в чужой огород.

Илья: У тебя слишком много дел в Питере,
но при этом ты говоришь: «Ждите нового года, а пока тут будет немного событий». Люди же скучают, людям нужно поддерживать запал.

Арам: Пусть скучают. Многие не ценят того,
что у них есть. Обязательно надо, чтобы они скучали!

Илья: Арам взял паузу – скучайте!


Алина: Почему ты не любишь Москву? Как и
все петербуржцы, из-за того, что там шумно и суетливо?

Арам: Не только из-за этого. Там очень сумбурно,
город негостеприимный, он тебя выталкивает. Вот поэтому, наверное, не люблю. Хотя не могу сказать, что я его ненавижу. Просто мне там некомфортно.

Алина: А на исторической родине ты не хотел
бы поработать?

Арам: Нет, совсем не хотел бы. Мне приятно
делать вечеринки там, где меня понимают, для тех, кто меня понимает. На моей исторической родине не та ментальность, которая могла бы поспособствовать продвижению чего-то интересного.

Илья: Мне рассказывали много позитивных
вещей про Тбилиси.

Арам: Да, в Тбилиси я родился, но я армянин.
Там действительно пытаются как-то развиваться. Начинается какая-то история, но видно, что она еще очень сырая. Они сейчас примерно на том уровне, когда у нас был «Паръ».

Илья: Прекрасные времена были!

Арам: Это тебе сейчас так кажется, а на самом
деле все выглядело очень наивно.

Илья. Юношеский романтизм…

Арам: Юношеский романтизм и в то же время
дилетантство, что для профессионала, который делает вечеринки, не очень приятное для воспоминаний время. Выглядело все довольно ширпотребно. Но вообще, я, конечно, только рад, что в Тбилиси все как-то развивается.


Илья: Но все же по большому счету Питер
в тренде?

Арам: Это не только мои слова, но и слова
наших гостей, которые говорят, что им здесь очень нравится выступать. Я с ними не могу не согласиться.

Алина: Может, в Питере так клево, потому
что здесь очень много пьют? Мне в последнее время многие знакомые не из Питера указывают на то, что это город алкоголиков. Ты согласен с этим?

Арам: Провокационный вопрос. (смеется)…Нет,
не согласен. В регионах пьют гораздо больше и гораздо менее качественные напитки. Не знаю, как в других заведениях, вернее, знаю, как в других заведениях, но мы пытаемся в любом отношении развиваться и задавать какие-то тренды. Даже при том, что у нас была большая площадка типа клуба, мы там организовывали качественный бар с красивой подачей. Я бы не сказал, что в Питере много пьют. И даже если пьют, то главное, чтобы люди употребляли качественные напитки, а любому заведению стоит позаботиться о том, чтобы гость после проведенной ночи или вечера просыпался с нормальной чистой головой.

Илья: К слову о том, что пьют. Ваша экономическая
составляющая – это спонсоры, но при этом ты говоришь, что люди готовы тратить деньги на качество?

Арам: Наш залог успеха – демократия. Надо
сделать так, чтобы люди с разным достатком, ощущали себя одинаково комфортно на площадке.

Илья: А политика платных входов для чего?

Арам: Если вы поднимите архивы, то убедитесь
в том, что мы до последнего держали вход свободным. Настал тот момент, когда люди перестали приходить на дневную вечеринку. Некоторые приходили так, чтобы захватить часик руфтопа, а потом выйти в ночь, то бишь просто отметиться. Платный вход – это стимул для людей приезжать раньше. Нельзя ворчать, говоря о том, что мы пытаемся зарабатывать на входе. Мы просто просим приходить людей раньше девяти часов. Девять часов – это уже нормальный человеческий вечер.


Илья: Ты веришь в то, что все наладится и
дно кризиса пройдено? Верят ли в это спонсоры?

Арам: Думаю, до 2018 года доллар будет сильным,
потом начнет ослабевать. Пока этого не произойдет, ситуация будет оставаться прежней. Но если ты делаешь качественно, то спонсоры все равно поддержат. Мы же не продаемся, а работаем в партнерстве.

Илья: Давай еще о тебе как о музыканте поговорим.
Какие с марта месяца прорывы? Или ты ушел?

Арам: Я глубоко ушел в ипостась промоутера.
Как ди-джей стараюсь играть редко, но метко. Если играю, то делаю это так, что мама не горюй.

Алина: Слушай, а вот как стать промоутером?
Вот, допустим, живет человек, ничего не подозревая о своих тайных желаниях, и тут ему захотелось стать промоутером. Что ему делать?

Арам: Любое увлечение требует больших затрат
времени. Человеку нужно сначала долгое время потусоваться, понять, что кому нужно, в том числе и ему, а потом уже становиться промоутером. В принципе, любой промоутер выходит из частого гостя вечеринок. Большую роль играют знакомства, то есть, промоутер должен знать большое количество людей, которые потом будут ходить к нему.

Алина: А ты уже решил, кто придет тебе на
смену? Растишь новое поколение?

Арам: Да я еще не собираюсь уходить. Нам
нужно построить фундамент для продвижения на мировом рынке, придумать свой музыкальный стиль, нужно еще много чего сделать.

Илья: То есть, на закрытии ЧМ мира по футбола
будешь выступать ты?

Арам: Нет, я никогда в жизни не соглашусь
на это.

Алина: А почему нет?

Арам: У меня это не вызывает какой-то симпатии.
Не потому что я стесняюсь себя, а просто нет такой цели: выйти и сыграть на закрытии ЧМ мира, да даже на открытии. Нет цели, чтобы меня увидели в каждом телевизоре мира. Мне кажется, это такая разовая популярность, которая потом может отразиться на моей карьере, и ко мне будут неправильно относиться. У нас есть уже пример такой – Федя Бумер. Он мой хороший друг, и мне было не понятно, зачем он это сделал, но это его решение.

Алина: Как ты считаешь, караоке имеет право
на существование?

Арам: Ненавижу караоке. Я считаю, что в Cinist
это слово должно употреблять только в качестве ругательского.

Алина: Но люди ходят в караоке и думают,
что они клевые тусовщики. Это как-то отражается на клубной культуре?

Арам: Да, был такой момент, когда близкие
мне люди начали ходить вместо «Декаданса» в «Джельсомино», он тогда только открылся, в начале 2000-х. Мне это было неприятно. Человек танцует под твою модную музыку, клянется тебе в любви, а потом раз и говорит: «Ну ладно, я в “Джельсомино” пошел». Но мне кажется, что сейчас все эти ответвления давно распределились по своим местам.

Илья: Такое до сих пор практикуется. Есть
и сейчас существенный процент тех, кто после руфтопов едет по «злачным местам».

Арам: Да, знаю, такое есть, я же отслеживаю
всю хронику событий. Это логично. Нам же хочется видеть красивых девушек на своих танцполах. У них есть такая ценная валюта, как красота. К сожалению, иногда они ей неплохо распоряжаются в своих целях.

Илья: Но у вас же такой мощный посыл. Мощнее,
чем в караоке. Когда вы их воспитаете?

Арам: Мне кажется, наш посыл вполне реализуется:
некоторые девушки, которые ходили в караоке, вдруг заинтересовались нашим проектом. Главное, чтобы они были веселые и красивые.

Илья: Но можно-то ходить с душой, а можно
ходить просто потому что модно.

Арам: А ты человеку в голову не залезешь.


Алина: Какие еще крутые заведения в нашем
городе ты можешь отметить?

Арам: Могу отметить какие-то места со своим
лицом. «Stackenschneider» и «Mosaique», например. Мы наконец-то превратились в город, где сначала можно посидеть в баре, как делают все нормальные люди, а потом идти танцевать. Вся улица Белинского полна неплохих баров. Можно по Гороховой прошвырнуться, по Жуковского. Приятно, что у нас есть целые кварталы, где есть одинаковая история развития. Я был бы рад, если бы наши власти все это с умом собрали в кучку и контролировали, но в хорошем смысле этого слова.

Илья: Меня в этом плане радует Москва, где
подходят к вопросу с большим умом, как-то развивая культурно-модную тему или не так сильно мешая, по крайней мере.

Арам: Помнишь, мы в прошлом интервью говорили
про Копкова. Его взяли и сняли на следующий день. Сейчас тоже скажем имя какого-нибудь чиновника, а его снимут.

Илья: Кстати, а вот как Арам проводит свое
свободное время?

Арам: У меня свободное время есть только
в воскресенье, и я очень ценю этот единственный выходной. Приучил себя в этот день просто лежать и ничего не делать. Вообще, ехал сегодня в машине и подумал, может, книгу написать. Думаю, рано или поздно, это сделаю.

Алина: О! Это интересное заявление.

Арам: Еще мне очень хочется, чтобы город
развивался, чтобы велодорожки появились.

Илья: Ты катаешься на велосипеде?

Арам: Нет, но если появятся велодорожки,
то буду. У меня был мопед. Я пытался ездить на нем по городу. Это не то, чтобы опасно, но очень некомфортно. С велодорожками лет на пять в Питере появилось бы новое развлечение. Давайте попросим у Деда Мороза велодорожки!

Илья: Давайте лучше попросим окончания
кризиса и нормальные зарплаты на европейском уровне.

Арам: Дед Мороз тут бессилен.

Илья: А что насчет театров, музеев, кино?

Арам: Посещаю, но так, рандомно. Недавно
ходил на «Марсианина». Хороший фильм, хотя и причесанный.

Илья: А к арт-хаусу как относишься?

Арам: Арт-хаус – сразу нет. Хочется получать
положительные эмоции и расслабиться в кинотеатре. В глубине души я немного зол на коллег из параллельных культур, еще с конца 90-х. Я говорю про дизайнеров одежды, художников, писателей, шеф-поваров, режиссеров и так далее. Мы все как-то параллельно развивались и в среде, где был явный недостаток информации, активно поддерживали друг друга. Потом, постепенно, разбираться в музыке или углубляться в нее для многих из них стало чем-то необязательным. Это отложило во мне ноты недовольства, которые ревностно проявлялись многие годы. Почему-то в еде или в одежде эти люди продолжали разбираться, а в музыке – перестали. Было обидно. Пришлось действовать по принципу «око за око» и закрыть вход в мою жизнь такому направлению как арт-хаус.

Илья: Арам, как ты вообще относишься к современному
искусству?

Арам: С долей юморка и небольшого уважения.
Современное искусство продает эмоции, и я считаю, что наш проект тоже можно отнести к современному искусству, ведь мы тоже продаем эмоции.

Алина: То есть, Арам – человек искусства?

Арам: Да, ведь то, что я делаю, имеет к нему
непосредственное отношение.


Материал подготовили: Илья Настов, Алина
Кейш