Интервью художника Бочарова Сергея Петровича
«Если рисуешь, это должно быть не хуже Эпохи Возрождения»
Каждую эпоху в искусстве соотносят с деятельностью тех или иных персонажей, которым присуждаются статусы классиков, на их работах строят школы и целые течения. Узнать об истории художественного искусства конца ХХ, начала ХХI века от человека, который прошел весь этот путь и даже существенно повлиял на само развитие эпохи – огромная удача. Всемирно известный художник Сергей Петрович Бочаров начинал свое художественное формирование и получал знания от мэтров того времени еще в 70-80-х годах прошлого века, а сейчас, уже являясь одним из классиков современности, продолжает создавать работы в новой эпохе.
Что повлияло на становление Вас, как художника?
У нас была в Союзе прекрасная школа. В художественном училище нам отлично преподавали историю искусства, я узнал всех мастеров благодаря нашему легендарному преподавателю Инге Дмитриевне, которая нам просто раскрыла глаза на качество работ Леонардо Да Винчи, Рафаэля, Сурикова, Караваджо – всех мы досконально разбирали вместе с ней на занятиях. А она в свою очередь училась в Ленинградской академии, где свои знания ей передавали «быки» нашей Советской художественной школы. Много других очень талантливых преподавателей и во ВГИКе, и из института Репина вдохновляли меня.
Но самой полезной привычкой у меня было ходить по музеям. Многие великие художники начинали просто с копирования работ других старых мастеров, с натуры, с самих картин. И я начал самостоятельно приходить в музеи и копировать работы классиков. Там я открыл для себя все тайны.
В 80е года находясь на обучении во Франции, у меня была возможность познакомиться с разными знаменитыми художниками той эпохи. Мы оказывались, благодаря моей подруге и художнице Надежде Ходасевич-Леже, у Марка Шагала, Пикассо, многих других. Мне были они очень интересны как художники, я хотел посмотреть, как они работают и научиться чему-то. А учить было нечему. При встрече с Пикассо он сказал мне: «Вот ты работаешь в классическом направлении – так и иди, я один раз в своем творчестве это изменил и сделал большую глупость, мог бы стать действительно великим художником». С течением времени люди разберутся, что действительно искусство. Победит разум, победит правда.
В тот день мы снимали у него на студии, это была целая делегация журналистов из России, которая должна была запечатлеть Пикассо в работе, пока он пишет портрет свой жены Жаклин. Мне тоже предложили сделать работу, я сел и спокойно начал рисовать. Пикассо поставил себе ящик из-под вина, а меня посадили в кресло, типа «ребенку всё простительно, а он, настоящий коммунист, будет показательно сидеть на неудобном». За моей спиной стояли журналисты и, наблюдая за тем, что я рисую, начали громко выражать восторг. Пикассо подошел, взглянул, вернулся к своему рисунку и порвал его! Начал рисовать заново, но и следующие два рисунки были порваны. Мне хватило хитрости не портить маэстро настроение, и я начал специально мусолить свой рисунок, чтобы он как-то успокоился. Ему на тот момент было уже 90 лет. Он видел, как я пишу портрет в классической манере, но сам уже давно не мог так работать, потому что многие годы назад ушел в постимпрессионизм, сюрреализм и кубизм. Хорошо, что он не понимал по-русски, потому как собравшиеся журналисты говорили «рисунок Сергея то лучше..»! И сама Жаклин назвала мой портрет потрясающим. Мы обменялись с Пикассо подписанными рисунками. Потом эту работу Пикассо оценили в три с половиной миллиона долларов.
Вы не только проходили обучение в Европе, но и позже преподавали там?
Я какое-то время преподавал во ВГИКЕ, но основной работой тогда была должность на Киностудии им. Горького, преподавательская деятельность была по совместительству, и мне не продлили контракт. Зато потом пригласили в Австрийскую академию художеств, и я согласился отправиться в Вену. Там преподавал полтора года, получил статус профессора и отправился дальше в Римскую школу искусств!
Моё пребывание в Италии было сплошным приключением! Началось с того, что в первый же день меня обворовали цыгане возле Ватикана, я остался без документов и средств. Итальянского языка, в отличии от немецкого, я не знал, и для того, чтобы занять место профессора, мне необходимо было его выучить за два месяца! Чтобы хоть как-то быстро заработать и восстановить документы, я начал продавать маленькие картины прямо на улицах Рима. Несколько картин у меня купила необыкновенной красоты девушка, потом она вернулась и купила еще, а потом они с подружкой пригласили меня выпить с ними. Мы гуляли до утра в ту ночь. Оказалось, что это была Орнелла Мути, известнейшая итальянская актриса.
Когда я жил и преподавал в Италии, мы делали персональную выставку моих работ с Федерико Феллини и выпускали буклет, на котором он написал «Раньше Бочаров учился у итальянцев, теперь итальянцы учатся у него». В то время я написал портреты Версачи, того же Филлини, Лучиано Поваротти. Я с ними подружился, потом еще долго переписывались, когда я уехал.
Благодаря каким работам вы получили наибольшую известность?
Портреты точно не то, что сделает тебя известным, потому что это самое не благодарное дело. Всегда человек видит себя по-другому и начинает попросить поправить черты лица, сделать худее. Многие художники уходят от работы с натурой.
Когда я рисовал Брежнева, он сказал, что это было с ним впервые. До этого все его портреты рисовались не с натуры. Так же и с Высоцким, до меня его никто не писал в живую.
Я никогда не показываю портреты до завершения работы. Был ужасный случай, когда я писал шведскую принцессу. До этого я рисовал портрет короля Норвегии, она узнала, посмотрела и меня вызвали к ним в замок. Начал работу, разбросал всё по пятнам на большом двухметровом холсте, прошло всего часа четыре. Вдруг слышу шум за спиной, а она подошла сзади, посмотрела на работу и упала в обморок!
Есть многолетняя история с портретом Джанни Версаче. В своё время, когда я назвал ему цену за работу, он назвал меня «idiota», что по-русски значит то же, что и по-итальянски. И я ему пообещал, что хоть мы и друзья, я никогда не продам ему этот портрет. И я до сих пор выполняю то, что сказал. Даже Лужков, дарил мне квартиру и организовывал прием в итальянском посольстве, чтобы я торжественно передал картину семье Версаче. Но они умудрились уже на само мероприятие принести свежие газеты с заголовками, что «за большие деньги продаются и советские художники». Я отказался в очередной раз ее отдавать. Два раза эту картину пытались у меня украсть, и два раза мне ее возвращали.
Как понять, какой в человеке скрыт талант?
В каждом человеке есть уже сразу заложенные таланты и качества с рождения. Характер формируется до года, а до трех лет, например, я смог определить в своих детях их призвания и выбрать им профессии. Так, понимая направление, они могут долбить в одну точку, понимая куда они будут поступать и кем станут, когда вырастут. Все они так и работают в своих сферах. В людях сразу виден формат их мысли, либо они погружаются в детали, либо смотрят масштабно. Это первое, что нужно учитывать. У каждого есть талант и его можно развивать. Если детей сразу воспитывать, определяя их будущее, результат будет намного лучше. Также и с русским народом в целом. Ему нужна уздечка, его нужно обуздать и направлять. Нельзя тратить эту бесконечную творческую энергию впустую, цель обязательно должна быть! У нас огромное количество талантливых людей в стране. Помню, когда писал портрет Короля Норвегии, я заметил ему, что в их стране хорошо относятся к художникам, поэтам, всячески поддерживают и воспевают. На что он ответил, что они по пальцам могут сосчитать своих талантов, а вот среди русских гениальных людей огромное количество!
Может ли искусство повлиять на ход истории?
Учитывая весь мой опыт, я сознал, что искусство никак не влияет на ход истории. А я раньше очень на это надеялся. Думал – я нарисую, они увидят и что-то изменится. Например, моя работа «Неравный брак» – на ней я нарисовал всех, кто предаст Советский Союз за пять лет до того, как это произошло. Все они сидят за столом и прожирают страну. Я работал над этим произведением несколько лет, чтобы всех собрать, зарисовать и никого из предателей не упустить. Пришла эта тема ко мне, после того, как я писал портрет Брежнева. Помню диалог с ним о Ельцине и Горбачёве, что они точно не должны стать будущем страны. Никого на этой картине спустя года я не добавил, не заменил.
Леонид Ильич очень серьезно вникал в детали, пока я писал портрет вносил многочисленные правки в какие-то документы. И когда я подшутил, что его и так все любят и поддерживают, ведь он генеральный секретарь и его мнение незыблемо, он отрицал и говорил, как наоборот важно мнение политбюро и что любая ошибка может стать слишком дорогой.
Однажды я сделал целую акцию. У меня есть картина «Кремлевская баня», посвященная временам Ельцина, где они все залезли в Кремль и сделали из него баню, голыми телами опошлили всё. Такая аллегория. За эту работу меня судили 4 раза и чуть не дали три года тюрьмы. Я прекрасно понимал, что эта работа и разбирательства из-за нее, вызовут большой резонанс. Во всю эту тему я осознано окунулся, потому что хотел, чтобы народ услышал и поднялся, осознал, как нас всех обокрали, развалив Союз.
На одном из судов я представлял себя сам и в завершающей речи заявил, что я написал картину о русской культуре, а в ней есть понятие «русская баня», где все равны, нет адвокатов или политиков, а есть просто голые люди. За это меня оправдали! Но ни по телевидению, ни в других средствах массовой информации, нигде не вышли репортажи об этом деле, хотя на суде присутствовали журналисты многочисленных изданий.
Должен ли художник быть «голодным»?
Художник обязательно должен страдать. Я упоминал Пикассо, который сел на деревянный ящик, чтобы писать потрет. Он искусственно создавал себе дискомфорт, вызывал эмоции, которые, будучи уже миллиардером, сложно было ощущать. Сам я тоже себя сдерживаю от чрезмерного потребления, не люблю ресторанную приторную еду, ненужную роскошь. Но хуже всего на художника влияет женщина и семья. Художник – должен быть свободным человеком!
Над чем продолжаете работать сейчас?
Я стараюсь рисовать каждый день. Потому, что это ремесло. Если делать перерывы, даже два-три дня, это отбросит тебя назад, появится неуверенность, работать нужно каждый день. Похожее происходит и у писателей. Если сегодня они не запишут какую-то мысль, потом она уйдет и появится уже новая, другая. Сегодня утром, например, я рванул на гору Ай-Петри, чтобы застать такую вот серую дождливую погоду, проблески солнца сквозь тучи, написал работу, хоть весь промок от тумана. А вчера ездил писать в Балаклаву. Это этюды, я довольно быстро и много их создаю, за последнее время в Балаклаве написал уже четыре работы.
Вся живопись Крыма сейчас – это подражание позднему Коровину, просто этюды. Из-за того, что в позднем своем творчестве он много работал над декорациями, это перешло и на его произведения. Плюс он съездил во Францию и познакомился с импрессионистами, понял, что за это сейчас платят большие деньги и тоже поддался этому течению. Большинство художников сейчас идут по тому же пути.
Как вы оказались в Крыму?
Когда я впервые попал в Ялту вместе с киногруппой, мы снимали фильм. Появилась мечта жить тут, иметь хоть какую-то комнатушку, чтобы просто поставить мольберт и рисовать. Много лет спустя, я осуществил свою мечту, и теперь моя студия находится в самом живописном месте, в центре Набережной Ялты.
Каждый раз я встречаю Новый Год создавая новую картину. Я начинаю писать в одиннадцать вечера и заканчиваю в два часа ночи, потому что бабушка мне говорила, как начнешь год, так его и проведешь! Я начинаю в труде и целый год тружусь! Уже 25 лет, как я приобрел эту мастерскую на Набережной Ялты и пишу картины с новогодних гуляний.
Интервью Ольги Алексеевой.